Последний фуршет - Страница 8

— А как ты наденешь мою? — она засмеялась. — Ты в нее не влезешь.

— Но я забираю ее себе в собственность, — сказал Славик, взял с дивана белую рубашку, которую она носила дома, завязал узлом на животе. — Теперь и она моя тоже... Как ты.

Лиза надела его рубашку.

— Запомни, ты не можешь ее вернуть и не можешь забрать свою, — говорил Славик. — Потому что, по японским обычаям, вернуть подаренную одежду всегда означает полный разрыв. Поняла? — Он наклонился и поцеловал Лизу. Потом жестом фокусника из-под белой рубашки вынул стопку листов. — Я дарю тебе и вот эту работу. — Славик засмеялся. — Ты так здорово переводишь...

— Ага, и я не могу ее тебе вернуть, потому что запрещает древний японский обычай?

— Ты у меня очень сообразительная. — Он обнял ее и крепко прижал к себе.

Лиза взглянула на бинокль, поморщилась и унесла его в другую комнату, а вместе с ним и воспоминания.

Потом вернулась на кухню и подставила чайник под кран. Для вдохновения, а точнее, для того, чтобы смириться с жизнью за компьютером, она хотела выпить чаю.

Зазвонил телефон. Лиза поморщилась и сняла трубку.

— Алло? — бросила ровным, пустым голосом. Каким-то стерильным, как сама оценила бы его.

— Послушай, — голос Славика журчал, как льющаяся вода. Она протянула руку и закрыла кран. — Я забыл свою записную книжку. Найди ее и открой на букву «о»... Олег, без фамилии.

— Хорошо, перезвони. Я поищу. — Лиза положила трубку и пошла в кабинет.

Там внавалку лежали бумаги, книги, альбомы. Она знала, кажется, на ощупь, где находится записная книжка. Лиза стала чем-то вроде третьей руки Славика. Она безошибочно открыла на букву «о», вот нужное имя. Потом, желая освободиться от ожидания звонка, набрала номер мужа и продиктовала. Он, не произнеся ни слова, отключился.

Внезапно Лизе показалось, что вот так будет до конца дней. Но до него еще так далеко, потому что им даже не видна грань, за которой начинаются опасливые догадки — сколько еще осталось?

Телефон зазвонил снова.

— Запиши, пожалуйста, номер, — командным тоном произнес его коллега. — Пускай муж позвонит.

Лиза записала.

Да, вот так все и будет. И, словно желая подтвердить, что она не ошибается, телефонный звонок снова ударил по ушам.

Это был женский голос. Секретарша одного из клиентов.

— Лиза, вы знаете, он просил...

Она опять писала...

Ей захотелось выключить сейчас не телефон, а себя из этой жизни.

Лиза снова потянулась к крану. Она должна выпить зеленого чая. Он всегда примирял ее с жизнью.

Но телефон не собирался отставать.

— Алло? — сухо бросила она.

— Это Лиза Соломина? — низкий женский голос был требовательным и абсолютно уверенным. Настолько уверенным, что Лиза едва не расхохоталась. Обычно люди говорят таким голосом, когда долго готовятся к какому-то серьезному шагу. Она и сама так делает. Даже меняет тембр.

— Да, я Лиза Соломина. А вы кто?

— Не узнаёшь...

— Теперь узнаю, — засмеялась Лиза. — Ты Тамара Николаева.

— Была, — она тоже засмеялась, и Лиза почувствовала, как внутри разливается тепло. — А теперь я Тамара Грандль.

— Ух ты! Немецкоподданная?

— Ага. — В трубке стало тихо.

— Ты куда пропала? — спросила Лиза.

— Лиза, я просто не могу поверить, что нашла тебя.

— А... что тут такого? — насторожилась она.

— Я искала тебя в Австрии.

— Правда? — неуверенно проговорила Лиза. — Но...

— Потому что я хорошо помню — тебя приняли в школу дизайна. В Ферлахе. Я даже ездила туда.

— Ах, ты вот о чем, — Лиза почувствовала что-то похожее на запоздалое разочарование. — Не случилось, — она засмеялась, чтобы не добавлять слова. — А ты, стало быть, тогда уехала в Германию?

— Да, — сказала Тамара. — Я закончила аспирантуру в университете в Мюнхене и каждый день вспоминала тебя. Если бы не твое природное... нахальство, я бы никогда не додумалась и уж тем более не решилась на это. Но... ты, наверно, и в Москве делаешь дела? С твоей энергией и способностями. — В голосе Тамары слышалось неподдельное уважение.

— Ну... Да... В какой-то степени, — бросала в трубку ничего не значащие слова Лиза.

— Твой муж тоже, я слышала, японист?

— Да. Мы вместе работаем, — наконец нашлась Лиза. — А ты что тут делаешь?

— Герхард начинает бизнес с русскими, — сказала Тамара. — Я приехала с ним.

— У вас есть дети? — спросила Лиза.

— Двое. Они в Нюрнберге. У его родителей. А у тебя нет пока, да?

— Ты все про меня знаешь.

— Мне рассказал наш общий друг Павел Лобастов.

— А что он еще тебе рассказал?

— О, что ты рассекаешь на таком джипе... Что ты настоящая покорительница Москвы.

— Рассекаешь, — фыркнула Лиза. — Уже поймала словечко.

— А мне оно нравится. Не расплескивает суть.

— Никогда бы не подумала, что Павлик может так высоко меня оценить, — усмехнулась Лиза.

— Он сказал, что прежде недооценивал, — заметила Тамара. — Но ты ему что-то устроила, и он понял — такие высоко летают.

Лиза расхохоталась. Смех звучал совершенно искренне.

— Томка, если бы он узнал, что я купила себе в память о нашей последней встрече!

— Ты с ним встречалась? — удивилась Тамара.

— Конечно. Он же тебе сказал.

— И... что ты... купила? Он... он дал тебе деньги?

— Он отдал мне деньги, — Лиза подчеркнула слово «отдал». — Сто долларов за полчаса.

— Неплохая ставка, — фыркнула Тамара. — Так что ты купила на них?

— Стринги. Черные и белые.

— Стр... трусы?

— Ну да. Давно собиралась. Да было жалко столько выложить за них.